Ниязи Байрамов, московский тату-мастер, более известный в тату-среде под псевдонимом «Дали», весьма необычный человек. Помимо татуировки, он пишет картины, любит путешествовать. Причем впечатления от путешествий становятся горючим для пламени его творчества. Как и ко многим интересным тату-мастерам, к нему стоит очередь желающих татуироваться и сделать качественный пирсинг.
Пообщаться мы решили в пивном ресторане «Пятый Океан», находящемся недалеко от его салона на Марксистской, который знаменит двумя сортами пива «Пятый Океан» — светлым и темным, приготавливаемым на собственной пивоварне в подмосковном Ильинском, и яхт-клубом. Вы приходите в ресторан и наливаете себе пиво сами из пивных башен. Фишка состоит в том, что пиво подается не из бочки, спрятанной под столом, а по специальной системе пивопроводов (!), свежесваренным, прямо из подвалов заведения. То есть пиво остается наисвежайшим и весьма вкусным, что не могли не отметить даже немцы и голландцы, которых очень трудно удивить чем-либо, относящимся к пивоварению.
Немудрено, что как пиво циркулирует по хитроумному циклу, придуманному пивоварами, так и наша беседа вращалась вокруг путешествий и странствий. Мы говорили о том, как впечатления от посещений известных мировых фестивалей (тату-конвенций) в Праге и Берлине, общение с элитой мирового тату-движения влияет на творчество и стимулирует его. Также мы представим много интересных фотографий с этих фестов.
Автор: Здорово, Дали, как поживаешь?
Дали: Все путем. Клиенты татуируются, работы делаем разные, хотя и приходят некоторые, строящие из себя знатоков, но поговоришь, раскроешь глаза, глядишь, и на лад дело пошло. Человек понял, чего хотел, а твоя задача уже сделать все качественно и профессионально, чтобы получить удовольствие от результата работы.
А: Расскажи свою историю прихода в татуировку.
Д: Я родился в Абхазии, в бывшем СССР. Переехал вместе с родителями в Пятигорск. Любил рисовать с детства. О татуировке тогда мало что знал, и если бы мне в свое время не попался один из западных журналов по тату, то вряд ли я стал бы татуировщиком. А так, посмотрел и был по-хорошему шокирован увиденным. Проникся. Стал искать информацию и копить мысли.
А: К чему тебя привел процесс поиска?
Д: В 1992 году я в первый раз приехал в Москву. Увидел объявление о том, что «мастер делает качественные татуировки», позвонил, приехал к нему домой и сделал себе, таким образом, первую татуировку. Это был рисунок льва с головой змеи. Тогда не было официально работающих салонов, отечественных журналов на тему тату, вообще никакой информации. Сегодня понимаю, что татуировка была сделана очень некачественно. Я ее впоследствии успешно перекрыл изображением дракона в стиле Ориентал. Но тогда она явилась для меня первым опытом знакомства с миром татуировки.
А: Как все продолжилось?
Д: Вернувшись в Пятигорск, я стал искать кого-то, кто мог бы помочь мне с обучением искусству татуировки, но в то время контактов найти не удалось. В итоге я снова попал в татуировку только зимой 1998 года, когда пришел в один из «свежеоткрывшихся» тату-салонов под названием «Терафим» и уговорил работавшего там мастера по имени Игорь Жидков («Терафим»), взять меня к себе в ученики.
Вместе со мной пришел обучаться еще один парень по имени Константин («Fox»). Сегодня он, по моим данным, татуирует всех желающих в городе Лос-Анджелесе.
А: Много ли было тату-салонов в Пятигорске в то время?
Д: Тату-салон Игоря был первым официально открывшимся в Пятигорске. Мы с Костей лишь присоединились к нему. Сам Игорь приехал в Пятигорск из Новосибирска. Сегодня он работает в Москве. Оформляет интерьеры, пишет картины на стенах, делает перманентный макияж. А: Как был обустроен салон, чем вы работали, что использовали как оборудование и расходные материалы? Д: Все было устроено так же, как сейчас. Мы занимали отдельное помещение при гостинице. Были кресла, автоклав, моющиеся стены и потолки — все как положено. Принципиальных отличий не было. Разве что не существовало такого разнообразия красок и тату-машин, как сегодня. Тогда работали тату-машинами марки «Spaulding» и тушью «Rotring».
А: Сколько приходило клиентов и какие рисунки они обычно выбирали себе для тату?
Д: Народ шел. Без работы мы не сидели. Работали втроем. Клиентов хватало, оставалось время и на собственное творчество. Люди выбирали ри сунки в основном по каталогам. Делали много в стиле Трайбал, Ориентал и Реализм. То есть драконов, морды тигров и так далее.
А: Изменилось ли положение с татуировкой в Пятигорске в наши дни?
Д: Не особо. Работают несколько неплохих мастеров-надомников. Осмысленно тату двигает мастер по имени Сергей Желябин. Честь ему и хвала за это.
А: Сколько лет ты проработал в Пятигорске?
Д: Я проработал в Пятигорске до лета 2000 года, когда в один прекрасный день сказал себе: «хватит!» и решил поменять обстановку. Перебрался в Сочи. Где устроился на работу тату-мастером в один из spa-центров.
А: Что представлял собой spa-центр и вообще было ли в Сочи того времени какое-либо тату-движение?
Д: Spa-центр был неплохо оборудован. У меня в нем был свой кабинет, куда приходили в основном отдыхающие. Выбирали себе для тату все подряд — в зависимости от вкуса. Существовало несколько небольших тату-студий. В них работали мастера Тимофей, Андрей («Вождь»). Андрей приезжал из Москвы, в том числе для того, чтобы подзаработать. За летний сезон в Сочи можно было «поднять» до пяти тысяч «убиенных енотов», а после нормально жить в Москве на эти деньги.
А: Ты любишь и умеешь рисовать. Твоими картинами оформлен, например, форзац книги «Татуировка и другие модификации тела», с удовольствием делаешь боди-арт. Учился ли ты где-нибудь рисовать?
Д: В Сочи я пошел в художественную школу, где год учился рисовать у художника Эдуарда Далевски. Он отлично преподавал графику, акварель, рисунок, живопись, композицию. Мне его уроки очень пригодились в дальнейшем. Ведь в рисовании по человеческой коже и по холсту присутствуют много схожих моментов, правда, существуют и некоторые отличия.
А: Что для тебя вдохновение?
Д: Про вдохновение говорить непросто. Видимо, для меня источником вдохновения является прежде всего путешествие. Сама поездка, новые лица, смена картинок перед глазами — это реальное вдохновение. Побывал на нескольких тату-конвенциях. Посмотрел, как работают мастера высокого класса (Бут, Борис, Милош) — опять получил положительный заряд. Поговорить с ними, прочувствовать атмосферу — уже многое дает в плане творческого развития. Понимаешь, насколько многообразен мир. Начинаешь на многие вещи смотреть по-другому.
Например, по итогам путешествий я решил написать китайской тушью серию картин. Они похожи на акварели, но делаются немного в другой технике, ближе к каллиграфической. Идея, которая в них заложена, проста — это чистая философия, выражаемая посредством самопознания утреннего мира.
А: Ты сейчас назвал несколько имен известных восточноевропейских тату-мастеров, таких, как венгр Борис, чех Милош. Скажи, в Восточной Европе есть своя тату-школа?
Д: Они многое взяли у своих западных коллег. У тех же немцев, англичан, американцев. Есть уникальные и талантливые люди, как те мастера, которых я упомянул выше. Но основная масса тату-мастеров не парится, делает профессиональные (не спорю), но вполне стандартные сюжеты.
А: Есть ли своя тату-школа в России?
Д: У нас своя тату-культура пока только складывается. Некоторые российские тату-мастера, как, например, московские Марс Андарьянов, Олег Верещинский, Андрей Кузьмин, Сергей Щербаков, Николай Бойко, питерские George Bardadim, Владимир B-Jo, Дмитрий Беляков, Кирилл Татай и другие обращают большое внимание на проработку тонкостей узора, оттачивают детали, продумывают композицию. Не знаю, хорошо это или плохо, но такое течение существует, оно есть, и от этого никуда не деться.
А: Может ли для тебя музыка, в частности ее рок-направление, выступать в качестве творческого стимула?
Д: Слушаю много музыки, иногда она выступает для меня в качестве фона, например, когда работаю, то постоянно играет радио «Максимум» или «Наше». Но уже на отдыхе с удовольствием послушаю этнику, кубинские зажигательные ритмы, например, Buena Vista Social Club.
Под настроение поставлю Tom Waits, Nick Cave and The Bad Seeds. Зажгу под Depeche Mode, Rammstein. Для меня важным является наличие позитивного настроя в музыке. В этом отношении мне очень импонируют солнечные вибрации рэгги. Хорошей музыки, на мой взгляд, мало. Хочется послушать что-нибудь эдакое, а нет ничего.
А: Какая музыка играла на Берлинской конвенции?
Д: Там ставили или тяжелое «рубилово», либо обволакивающие мелодии этно. На одном из представленных фото видны тату-мастера с Таити. Так вот, таитянская музыка частенько звучала. Она — ритмична, наэлектризована боем барабанов. Таитянцы, как представители одной из народностей, придумавших и долгое время культивировавших татуировку, много чего понимают в ритмах, подходящих для процесса татуирования и способствующих грамотному нанесению узора на тело.
А: Почему ты выбрал себе такой необычный и ко многому обязывающий псевдоним, как Дали?
Д: Я не выбирал, мне его дали друзья и знакомые, когда я некоторое время жил у них под Москвой. Так с тех пор и пошло. Мне близко творчество великого испанца Дали, но я не заморачиваюсь на своей «погремухе». Все в мире относительно. Если у меня «заберут» прозвище, то легко отдам его обратно.
А: Понятно. После Сочи ты перебрался в Москву?
Д: Да, весной 2002 года я сделал татуировку одной москвичке. Мы подружились с ней, и она позвала меня в Москву. Я колебался, ведь одно дело иметь уже наработанное место и связи, пусть и в Сочи, а тут — ощущение, как перед прыжком в неизвестность. Но решился и летом 2002 года приехал в Москву. Стал ходить по салонам, показывать портфолио, присматриваться.
Встречал к себе самое разное отношение — от полного неприятия до весьма дружелюбного. В итоге осенью 2002 года я устроился на работу в известный тату-салон «Мерилин», сменив тату-мастера по прозвищу Аль Бано. Сегодня я также работаю в «Мерилине».
А: Ты делал татуировки многим известным людям, как думаешь, нанесение себе татуировки в наши дни что-то означает или нет?
Д: Многое зависит от того, как человек сам себя программирует, дает те или иные установки, связанные с сюжетом татуировки. В этом суть! Сам по себе рисунок тату нейтрален. Тату — своего рода карма. Карма привела тебя сделать тату. Карма — это река, которая течет и изменяется каждые пять минут. Она связана с путем. Тату — точка на этом пути. Она влияет на человека, на мой взгляд, следующим образом. Есть предмет и идея предмета. Если ты понимаешь идею, то приближаешься и к пониманию предмета. Каждый предмет (в случае тату-рисунок) обладает собственной энергетикой.
Тату — концентрированное выражение энергетики и философии. Маленькое заклинание. Тату-мастера выступают в качестве проводников, посредников при нанесении узора татуировки. Любой грамотный тату-мастер никогда не станет советовать клиенту делать что-либо некачественно. Я, например, сделаю любой рисунок в разнообразных стилях, но (даже если бы очень попросили) не стал бы татуировать демонические темы, как у Бута.
А: Помимо татуировки и рисования картин, у тебя есть какие-либо увлечения?
Д: Недавно купил себе машину, каждому знакомый «горбатый» «Запорожец» ЗАЗ 965-М 1966 года выпуска. Механики поменяли по моей просьбе в нем всю начинку, поставив мощный движок, сделали более удобным салон. Знакомый мастер по тюнингу покрасил «запор» в цвет неба, все сделав по моему проекту. Сейчас машина уже привлекает внимание, являясь настоящим раритетом. Когда еду, многие водилы сигналят, одобрительно показывают большой палец. Иномарки уступают дорогу. Останавливают иногда и «гаишники», просят денег. Когда объясняешь, что с «капустой» не густо, не верят, говорят, что сегодня такой «Запорожец» стоит немало «убиенных енотов».
А: Сам не пробовал заниматься тюнингом?
Д: Хочу попробовать. В принципе, технология схожа с боди-артом. Тот же компрессор, краскопульт. Есть, безусловно, свои нюансы, связанные с подготовкой и зачисткой поверхности, нанесением красок, лаков.
А: Ты был на 14-й конвенции в Берлине в начале декабря 2004 года, до этого весной ездил на конвенцию в Прагу, поделись впечатлениями.
Д: Поехал на Берлинскую конвенцию после Пражской. Если их сравнить, то получится интересное наблюдение: если в Праге ты — воин среди воинов, то в Берлине ты — воин, попавший в Валгаллу! В Праге было отлично, но Берлин — нечто особенное. Другая реальность, особенно после Москвы, Петербурга, Сочи. Все сделано с размахом, дорого.
Работает элита мирового тату-движения: аргентинец Кристиан Бенвенуто (его работа — спина, выполненная в черно-белом стиле, заняла первое место в номинации «black&white»), Tin-Tin, испанец Роберт Эрнандес, Blue Laguna (отличные теневые работы), Aliens, Tom Milhouse из Чехии, Кори Фергюсон из Канады, ребята с Таити, Европы, Северной Америки. Просто дышишь атмосферой и творчески заряжаешься.
А: Еще куда-либо собираешься?
Д: Да, хочу съездить летом на тату-конвенцию в Амстердам. Также в планах есть тема поучиться у западных тату-мастеров, например у Милоша или Бориса.
Если жизнь — путь, процесс, то важно, чтобы процессы, в которых мы участвуем, приносили нам удовольствие. Посему татутироваться следует грамотно, не нанося себе бог знает что, черт знает где. Вообще, войдя в процесс, ты рано или поздно почувствуешь его. Надеюсь, что итогом станет узнавание количества ангелов, танцующих на конце иглы тату-машины...