Володя Мирхайдаров — тату-мастер известный. Ему 24 года. Его татуировочный стаж к настоящему времени составляет 8 лет. Как и многие тату-мастера, он с детства увлекался рисованием, а, собственно, татуировать начал с 16 лет, когда посмотрел и проникся самим процессом, наблюдая, по собственным словам, за «старшими товарищами» в одном из электромеханических училищ Москвы. Собрав свою первую машину из моторчика для плеера, корпуса фломастера, пружины и заточенной струны, он стал практиковаться на своих друзьях и знакомых.
Я встретился с ним в начале мая, когда на земле и деревьях появилась молодая зелень, оживив индустриальный пейзаж мегаполиса, словно хорошая татуировка девственную человеческую кожу. Посидев за кружкой холодного «Эфеса» в одном из московских пивнячков под знаковым названием «5 Оборотов», где культовым персонажем, изображенным на логотипе заведения, является пузатый рабочий, с удовольствием заглатывающий пенный нектар, мы не спеша обсудили разные вопросы бытия, незримо осененные татуировочной темой.
Автор: Ты говоришь, татуировать начал с 16 лет, значит, на дворе был 1997 год?
В: Да, я тогда учился в училище, все тетрадки изрисовывал. Увидел у друзей тату-машину, посмотрел как татуируют, и меня «проперло». Сам собрал машинку и давай «колбасить» народ, в основном своих друзей.
А: Как реагировали друзья на твое занятие татуировкой?
В: Доверяли. Казалось, что в свое время те татуировки выглядели здорово, но сегодня смотрю на них и воспринимаю совсем по-другому. Многие из них уже переделаны, какие-то ждут своей очереди.
А: Я так понял, что ты продолжаешь общаться со старыми друзьями. Осознают ли они тот факт, что разница между теми татуировками, которые ты делал тогда и сегодня, огромная?
В: Конечно. Почти всем им я откорректировал старые работы, набил новые. Я всегда хотел для себя чего-то большего. Развиваться в татуировке, рисунке. Все пришло постепенно. Я очень благодарен своим друзьям, которые выступили для меня в качестве моделей, помогли.
Была у меня одно время мечта. Очень хотелось хорошую тату-машину. Ведь без нее трудно делать качественные татуировки. Откладывал понемногу со стипендии, ограничивал себя, копил и в итоге купил свою первую роторную тату-машину у мастера Сергея Щербакова. Потом перешел на индукционные тату-машины, но не сразу. Методом проб и ошибок понял их принцип работы, для чего потребовалось разобрать и собрать их не один десяток.
А: Кто помог, подсказал тебе секреты ремесла?
В: Учился самостоятельно. Смотрел, запоминал. Плотно общался с тату-мастером Сергеем Щербаковым. Когда начал татуировать, то делал это на дому, ездил покупать краски, оборудование в нему в тату-салон «Искусство» на Якиманке. Приедешь, посмотришь, попросишь что-то показать. Постепенно мы сдружились. Серега человек своеобразный, но я тогда даже представить себе не мог, что буду впоследствии работать с ним в одном салоне.
А: Знаю, что вы вдвоем начали татуировать народ в салоне «Тату-Культура».
В: Весной 2000 года мы с ним открыли «Тату-Культуру». Серега работал давно, я же был особо не известен. На первых порах было сложно, но постепенно дело наладилось. Я проработал с ним два года. Потом ушел и полгода сидел дома, татуируя только по рекомендациям. Осенью 2002 года пришел в тату-салон «Мерилин», где и работаю по настоящее время. В студии работал с тату-мастером Андреем Копыловым, после его сменил Ниязи Байрамов («Дали»).
A: Были ли у тебя любимые модели тату-машин?
В: Они все любимые. Со временем у меня появились разные тату-машины. Каждая из них отстроена под специальный вид татуировки. У меня их шесть штук для разных видов работ: для растушевки, для теней, для легкого/мощного прокраса узора, для «заливки» большой или маленькой площади рисунка.
А: Как у музыканта дома или в студии есть минимум десяток гитар, и каждая по-своему звучит...
В: Точно. Инструмент должен приносить не только пользу, им необходимо приятно и легко работать. Отстроить его, прочувствовать. Звук тату-машины меня нисколько не раздражает. Могу слушать его часами. Звучит, как музыка. Так же, как фанаты машин специально записывают на диски звук моторов «Феррари» и слушают его после часами, ловя нюансы в работе двигателя.
А: Что за люди приходят к тебе татуироваться?
В: Самые разные. По характерам, по взглядам на жизнь. Многие считают, что татуироваться модно. Но мода изменчива, а татуировка — навсегда! Для меня важно, чтобы человек понимал, зачем он себе ее делает. Грамотно подходил. Спрашиваешь некоторых, зачем тебе татуировка? Многие не понимают, некоторым «по барабану».
Очень мало таких, кто знает причину нанесения татуировки. Это — странно. То, что я делаю на коже,— творение. Никогда не наношу татуировку в плохом настроении или выпив. Татуировка — отображение души человека, его характера. Она — словно живое существо. Татуировка не должна превращаться в ширпотреб! Люди в основном не хотят задумываться о рисунках татуировки. До сих пор очень распространена просьба нанести простейший узор, вроде Трайбала или иероглифа. Начинаешь показывать картинки, флэши, что-то объяснять — это может даже оттолкнуть человека.
А: Может быть, дело в цене татуировки?
В: Думаю, что нет. Я могу сделать Трайбал за 300 у. е., а могу за 200 у. е. нанести шикарный портрет с фотографии, что будет смотреться совсем по-другому. Гораздо интереснее. Можно поиграть с тенями, красками, оттенками. Задуматься, например, над выражением глаз. Поэтому дело не в цене.
А: В каком стиле ты сегодня работаешь?
В: В разных, но сегодня предпочтение отдаю реализму. Мне нравится изображать животных, любой реализм, отображать те вещи, которые находятся вокруг нас. Не знаю, что будет через три-четыре года, так как стараюсь не стоять на месте. Многое зависит от настроения — бывает, хочется «поколбасить» Хай-Тек или объемные тату порисовать. Здорово, когда настрой мастера совпадает с настроением клиента, тогда по-особому «прет», и работы получаются воистину фантастические.
А: Почему ты не стал, допустим, художником? Как ты почувствовал — это «мое»?
В: Сегодня через мои руки прошли сотни людей. Но понимание того факта, что татуировка — то самое занятие, которое мне наиболее по душе, пришло тогда, когда я не сделал еще ни одной татуировки, а просто смотрел, как работают другие. Просто понял и все! Как задело, так и не отпускало с тех пор, о чем ничуть не жалею. Получилось так, что я определился один раз в своей жизни и уже больше ничем, кроме татуировки, не занимался. Уже в училище понял, что по профессии не пойду, а буду татуировщиком.
А: Тебя не смущает, что в тату-салоны идет поток людей?
В: Знаешь, бывает так, что в неделю придет один человек, а иногда записываются за месяц вперед. Сама идея тату-салона построена именно на том, чтобы шел поток клиентов. В этом нет ничего страшного, главное, отношения клиент — мастер и уровень татуировок.
Все-таки 95% из приходящих в тату-салон, не знают, чего они хотят. Приходят и просят сделать «что-нибудь на ваш вкус». На что я отвечаю — «вам носить». Хотелось бы от чего-то оттолкнуться, понять желание человека. Могу показать изобра- жение, вместе посидим, посмотрим. Но не буду ничего навязывать. Желательно, чтобы татуировка радовала человека, а не обламывала. Вот что важно!
А: Влияет ли татуировка на человека?
В: Татуировка — серьезная вещь! Человек доверяет тебе не кусок бумаги, а свое тело. Считаю, что татуировка может изменить человека, задать направление, помочь четче определить цель. Сегодня у тебя чистая кожа, а завтра на ней татуировка. Это — очень древний и отчасти священный ритуал, обозначавший нешуточные вещи. Конечно, в наши дни все изменилось.
У всех людей разная психология, и отношение к татуировке у каждого человека будет различное. Одни относятся серьезно, другие — более легкомысленно. Некоторым все равно. Что подразумевать под тем или иным рисунком, зависит только от самого человека, от его «тараканов» в голове. Можно в самую обычную татуировку привнести свой «изюм», а можно и не «париться».
А: Что изображено на твоей татуировке?
В: Перевернутая свастика, направленная на созидание, оформленная в стиле «под камень». Я верю в энергию. Думаю, что многое в нашей жизни построено на ее отрицательных или положительных аспектах, как в монаде «инь-ян».
А: Существуют ли символы, от нанесения которых ты бы предостерег людей?
В: Прекрасных символов и рисунков тысячи. Все зависит от отношения человека к тому или иному узору. Я, например, не стал бы никому наносить изображения смерти. Исключение бы сделал лишь для того, кто смог бы доходчиво мне объяснить, зачем он это хочет себе сделать. Хотя сколько тату-мастеров, столько и будет мнений на этот счет.
А: Что привлекает тебя помимо татуировки, живопись, архитектура?
В: Как говорил, я люблю рисовать. И хотя многие мои флэши сделаны под конкретный заказ, у меня есть и свои темы. Например, беру сюжет из фотоальбома о птицах или животных. Основная идея понятна, но она дорабатывается с учетом пожеланий клиента.
Люблю пробовать новое, экспериментировать. Нравятся старые здания. Например, шел недавно мимо древней церкви. Веками накопленная в ее стенах энергетика несет в себе определенную информацию, притягивает меня. Люблю рассматривать орнаменты на стенах, лепнину, резьбу. Творчески переработанные, они представляют собой готовые орнаменты для татуировок.
А: Какие мысли накопились у тебя по поводу состояния татуировки в сегодняшней России?
В: Скажу так: мне нравится то, чем я занимаюсь. Татуирование — очень интересная профессия, дающая много возможностей для самореализации. Мне претят заморочки на деньгах и суета, когда татуировочное сообщество России, находясь еще в самом начале своего профессионального становления, уже успело порядочно опопсеть и «подсесть на важность», но результатов — кот наплакал.
Важно, чтобы шел творческий процесс. Чтобы существовала грамотная реклама татуировки, без дешевых зазываний, навязываний и балагана. Чтобы люди приходили, общались и грамотно татуировались, делая на себе интересные и качественные работы. Также, чтобы не оскудевало количество идей, а наши желания почаще совпадали с нашими возможностями.